Евдокия Варакина
Лучшим олимпиадным тренерам, которых я встречала в своей жизни, —
Викентию Генриевичу Абрамяну,
Татьяне Валерьевне Калминой,
Ольге Александровне Гребенщиковой
Глава первая
Егор, как всегда, опаздывал — пока всего на 10 минут.
Игорь Викторович, как всегда, начинал тихо закипать — больше всего на свете он ненавидел непунктуальность.
Катя и Лера что-то смотрели на Катином телефоне.
Митя уткнулся в книжку.
Коля, как капитан, чувствовал ответственность за проштрафившегося члена своей команды, и потому честно набирал Егору. Тот телефон не брал.
Наконец, когда Игорь Викторович уже начал высказываться вслух на тему: «Я сразу говорил, что не нужно всё это затевать», дверь в школу распахнулась. На пороге стоял взъерошенный и абсолютно счастливый Егор. «Социалку не мог найти, — торопливо проговорил он. – Рванули?» Коля глазами показал ему на тренера. Егор мгновенно уловил мысль, на глазах погрустнел, покаянно взлохматил волосы: «Игорь Викторович, ну простите меня, дурака. Мама всегда мне говорит, чтоб я накануне собирался, а я думал, что успею после уроков. А социалку, оказывается, Венька брал, потому что свою потерял, ну а я пока вычислил это…» Егор замолчал и развел руками.
Игорь Викторович коротко кивнул — настроение у него еще явно не пришло в норму, но объяснение было принято.
— Фильку взяли? – спросил Егор.
Катя с Лерой дружно откликнулись:
— Так вместе же нужно.
Егор немножко театрально закатил глаза:
— Это су-е-верие. Филька — не магический амулет, он просто символ нашей команды. Могли бы взять и без меня.
— Талисман, Егорушка, — настойчиво поправила его Лера. — Филька — талисман. И действует он на ВСЮ команду.
Егор только рукой махнул — надоело уже со всеми спорить. Пусть думают, что хотят. Для него Филька — просто верный товарищ, с ранних лет сопровождающий их школьные команды на все конкурсы и олимпиады.
Маленький забавный лисенок, сшитый — страшно представить! — лет тридцать назад прежней директрисой их школы.
Их теперешний директор был хорошим. Не придирался по пустякам, все проблемы решал обстоятельно. Можно сказать, что им с директором повезло.
Почему же тогда Егор с замиранием сердца, как в удивительные сказки, вслушивался в рассказы об Анне Николаевне?
Как рассказывали старые учителя, она была на все руки мастер — и сшить, и связать, и сготовить осетинский пирог на конкурс педагогов-кулинаров (первое место, между прочим, тогда взяла, кубок до сих пор стоит среди прочих кубков их школы).
А ещё она была заводилой во всех школьных и внешкольных мероприятиях, умела здорово играть на гитаре, ходила в походы, сочиняла вместе с учениками сценарии для школьных спектаклей. Просто чудо-педагог из книжки…
Вот только она была настоящей.
Тем летом Анна Николаевна с мужем и детьми отдыхала на Волге. В один день с самого утра они загорали на пляже. Смеялись, купались, пели песни под гитару. И вдруг Анна Николаевна увидела, как относит течением от берега какого-то чужого ребенка.
Бывший этот ребёнок, сейчас уже бородатый дяденька, пару лет назад приходил в их школу. Рассказывал про это. Про то, как Анна Николаевна, ни секунды не раздумывая, прыгнула в реку, как дотащила его на себе до берега, преодолевая силу течения. Как откачали его, как все радовались, обнимали его, друг друга обнимали.
А потом Анна Николаевна побледнела и тихо присела прямо на песок.
И уже никто ничего не смог сделать. Даже «Скорая», которая приехала необыкновенно быстро — всего за 12 минут.
Муж Анны Николаевны рассказал потом, что у неё был врожденный порок сердца, но она, как сказал этот дяденька, «привыкла жить вопреки».
Этот спасённый будущий дяденька и его родители были так благодарны семье Анны Николаевны, что стали тесно общаться, даже дружить с её мужем и детьми.
Егора это как-то особенно зацепило. Как-то по-взаправдашнему это было, по-правильному. Как будто Анна Николаевна, перед тем как уйти, соединила параллельные прямые чужих жизней.
И ещё Егор постоянно думает: ну почему прыгнула она, а не её муж? Потом спохватывается, что вроде как осуждает незнакомого человека, начинает его мысленно защищать: он даже сообразить ничего не успел, наверно, это она с её многолетней учительской привычкой сразу бросилась на помощь ребенку, которому плохо…
А ещё к ним в школу иногда приходят ее бывшие ученики — уже совсем немолодые дяденьки и тётеньки. И поют те песни, которые она им пела. И рассказывают какие-то смешные случаи. И Егор каждый раз удивляется — уже столько лет человека нет, а вроде как он и есть, потому что о нём помнят.
И когда он берет в руки Фильку — смешного такого, рыженького и разноцветного одновременно, потому что сшила его Анна Николаевна из разных лоскутков, а мордочка у него хитрая и немножко шкодная, — Егору кажется, что, если бы Анна Николаевна дожила до него, Егора, они бы обязательно подружились.
И совсем ни при чём тут всякие дурацкие россказни про «талисманы» и «амулеты».
«…Егор, мы идем или как?» — немного раздражённо окликнул его Игорь Викторович. И Егор, встряхнувшись, заспешил за тренером.
В небольшом классе с портрета на стене на него глянули весёлые, чуть прищуренные глаза Анны Николаевны: «Что, Егорка, опять за Филькой пришел? Береги там, в Питере, моего малыша». На полках стояли кубки, стены были увешаны грамотами и дипломами. Зал славы их школы. Может, через пару недель и их команда сможет повесить сюда ещё один диплом…
Размышления Егора снова прервали. На сей раз девчонки — Катя и Лера хором негромко вскрикнули. Егор вопросительно повернулся к ним. «Филька…» — мотнула головой Катя.
Егор резко развернулся к полкам.
Фильки на месте не было.
Глава 2
Ну и что, скажете вы. Неприятно, конечно, когда команда едет на соревнования без своего талисмана. Неприятно, но всё же не смертельно. Особенно если не все в этот талисман и верят.
Но проблема была в том, что соревнования эти были специфические. Их организаторы явно ориентировались на знаменитые московские «Парки. Музеи. Усадьбы». Поэтому, наверно, и появилось в правилах условие про талисман.
Школьные команды из 10 человек целый год выполняли историко-музейные задания, предполагавшие видеодоклады, фрагменты проведённых школьниками экскурсий, составление квестов и много всего другого. Каждое задание сопровождалось видеоотчётом о том, как оно делалось. И обязательно в видеоотчёте должен был фигурировать талисман команды. Именно с этим талисманом команды, набравшие нужное количество очков, должны были появиться на финале.
Дискутировали о талисмане недолго. Егору вообще было странно – почему нужно было об этом спорить? Но, как Игорь Викторович сказал, «у людей должна быть свобода выбора». Поэтому проблему талисмана поставили на голосование. Альтернативой Фильке был симпатичный небольшой пингвинчик, которого сшила Светка Кузнецова из восьмого класса. Победил всё-таки Филька — все уже привыкли к нему. Не раз был он за эти годы свидетелем их побед, утешал их своей озорной мордочкой, когда до победы не дотянули…
И теперь он был их официальным талисманом.
Без которого команда не имела права участвовать в очном финале в Питере.
Поэтому пропажа Фильки была катастрофой. И то, что до отхода поезда оставалось чуть меньше четырех часов, катастрофу усугубляло.
— «Вкусно — и точка» рядом с вокзалом отменяется, — хмуро резюмировал Коля. — У нас примерно час, чтобы вычислить, кто взял Фильку.
— Я бы лучше сразу снялся с финала, — мрачно возразил Игорь Викторович. «Чем-то он похож на Зелёного из мультика про Алису», — подумал Егор. Но вслух делиться ассоциацией не стал, чтобы не усугублять и без того нервную атмосферу.
Глава 3
Участвовать в брейнсторме Игорь Викторович отказался. Тренер демонстративно сел в холле рядом с охранником и погрузился в электронную книжку.
Остальные пошли в их родной шестой класс. Сели за парты — а Колька устроился за учительским столом.
— Ну, какие у нас версии? — бодро начал он. Ответом ему было похоронное молчание. Каждый молча прощался со своими планами на Питер. «Интересно, кто что хотел посмотреть?» — не к месту подумал Егор. Сам он в Питере был уже два раза, но с удовольствием предвкушал, как снова пройдет по набережной… как увидит сфинксов… а может, даже в любимую Петропавловскую успеет заскочить.
— У нас есть версия, — пошушукавшись с Лерой, заявила вдруг Катя.
— О, миссис Хадсоны перехватывают мяч, — хмуро пошутил Митя. Разумеется, никто не засмеялся.
— Это Светка Кузнецова, — уверенно заявила Катя. — Из вредности. Потому что мы не взяли её пингвина.
— Вот оно ей надо было, — не очень уверенно возразил Коля.
— Надо было, — горячо подтвердила Катя. – Конечно, надо. Это же очень статусно!
Когда Коля захотел узнать, о какой статусности идет речь, девочки заговорили наперебой. Оказалось, пингвин не был случайностью. Светка уже давно (больше года точно!) шьёт разные игрушки, на заказ и просто, большие и маленькие, даже расшитые тканевые кулончики и маленькие игрушки-антистресс пыталась делать. Не просто так шьёт — на продажу. У неё на маму даже оформлен целый магазинчик на «Ярмарке мастеров».
— И как, продаются игрушки? – удивлённый неожиданной информацией, уточнил Коля.
Оказалось — да, продаются. Но конкуренции много. Именно поэтому Светка всячески пытается повысить свой репутационный рейтинг: участвует в конкурсах, в различных благотворительных акциях.
— А если твою игрушку взяли в качестве олимпийского талисмана — это ну очень круто! – закончила Катя. – Можно везде об этом писать. Поэтому она так и набивалась нам.
«Девчонки всё-таки как-то слишком ревниво друг к дружке относятся», — рассеянно подумал Егор. Он бы никогда не сказал, что Светка прямо «набивалась». Подошла, предложила своего пингвина. Ей обещали подумать. Потом она через пару неделю подошла ещё раз — ей сказали, что в качестве талисмана команды выбрали всё-таки старого доброго Фильку. Егор даже не помнит ее реакцию — а это значит, что ничего «криминального» Светка в ответ не выдала. Ну, может, расстроилась слегка.
— Н-ну хорошо, — с легким сомнением кивнул Коля. — Запишем это в качестве версии номер 1. Давайте еще думать…
— Надо прикинуть, — включился наконец Митя, — кому это было выгодно.
— Было выгодно украсть Фильку? — не понял Егор.
— Было выгодно, чтобы мы не участвовали в финале олимпиады, — объяснил Митя.
И трое мальчишек одновременно выкрикнули: «Взрыв мозга»!
Глава 4
Дурацкое название для команды, правда? «Взрыв мозга». Выпендрюжное такое.
И сами участники тоже были такие. Высокомерные, заносчивые, ироничные… в общем, противные.
И надо же было так устроить судьбе, чтобы эта команда была из того же района, что и они. И каждую (каждую!) интеллектуальную олимпиаду именно с ними приходилось соревноваться то за выход на регион, то за первое место в муниципалитете.
Собственно, так устроена была их районная школьная олимпиадная жизнь, что команда каждой школы называлась всегда одинаково, но, в зависимости от предмета и класса, игроки были разные. Поэтому, если быть честным, Егор не знал, все ли «мозговзрыватели» настолько невыносимы — он по естественным наукам был не очень, и в математических и биологических олимпиадах не участвовал. А вот история, литература — это были «его» предметы, и уже два года, пятый и шестой класс, он лютой ненавистью ненавидел своих ровесников —«мозгодробителей». Эту ненависть с ним полностью разделяли Митя и Коля — и «мозголомщики» отвечали им полной взаимностью.
Поэтому ни у кого не возникло ни тени сомнения, что да, уж «мозгокопатели»-то точно могут пойти на все, чтобы подставить конкурентов и вывести их из игры.
— Годится версия, — удовлетворенно кивнул Коля, записывая что-то телефон. — Ну, если это они — мы им такое алаверды устроим! Прогремит их слава на всю Москву.
Все помолчали, на этот раз — удовлетворённо-предвкушающе. Потом Коля спросил:
— Других версий у нас нет?
— Витька Зотов, конечно, — откликнулся Митя. — Он бы всё отдал, чтобы мы не выступили.
Точно! И как Егор сам не вспомнил про Витьку! Это же была драма на несколько недель — когда из 10 игроков-участников отборочного тура пришлось выбирать пять финалистов.
— Как пять? — кипятился тогда Витька. – Мы же все трудились. Задания эти делали весь год. Почему же теперь кто-то едет в Питер, а кто-то нет?
Переводилось это как «почему вы меня не берёте, гады?». Другие «отстранённые» участники отнеслись к этой ситуации как к рабочей: ну понятно, условия олимпиады такие, странно, конечно, но мало ли в жизни других забот и радостей. И только Витька до последнего ходил и канючил…
— И обрадовался, когда Егор заболел, — напомнил Митя. — Помните, ходил и нас уговаривал: давайте, мол, не рисковать, вдруг он не успеет выздороветь, давайте сразу игрока заменим, чтоб не пришлось всей команде в последний момент «сниматься» с конкурса…
— Годится, — согласился Коля. – Ставим Витьку третьим подозреваемым. Больше версий нет?
— Есть, — удивляясь самому себе, сказал Егор. — Есть у меня ещё одна версия…
Глава 5
— Ну, нет, — категорически не согласился Коля, когда Егор закончил. И, чтобы придать весомость своим словам, отодвинул телефон подальше — мол, даже не собираюсь записывать твою версию. — Ты так говоришь, потому что… ну… просто у вас отношения не сложились
— Слушай, Коль, а у кого они сложились? — каждое слово давалось Егору с большим трудом. – Вот по-честному скажи.
— Ну, мне нравится тренироваться к гуманитарным олимпиадам, — медленно, словно пробуя свои слова на вкус, стал отвечать Коля.
Егор за это и любил капитана — он всегда ко всему относился серьезно. К любому человеку. К любому вопросу. Хотя иногда ему, судя по выражению лица, явно хотелось послать собеседника куда подальше.
— Мне нравится наша команда. Нравятся соревнования, в которых мы участвуем. Мне кажется, мы с каждым финалом становимся более опытными…
— Все это хорошо, Коль, — Егору не хотелось настаивать на своем, это вообще было не в его характере, но по-другому до Кольки сейчас было не достучаться. — Но ты сейчас не про Игоря Викторовича говоришь. Он как тренер тебе нравится? Тебе с ним хорошо тренироваться?
На самом деле, Егор сам понимал, что все излишне упрощает. Потому что даже ему иногда нравилось заниматься с Игорем Викторовичем. Тренер умел разбить огромную и, казалось, непосильную задачу на много маленьких и подъемных. Всегда знал, что нужно почитать, очень чётко отслеживал их «слабые» места в истории, МХК, литературе. Давал чёткие и простые рекомендации, как подтянуть знания. Чётко мониторил все подходящие олимпиады, ни разу не «накосячил» с регистрациями и явками. Жёстко контролировал выполнение всех подготовительных заданий. В общем, держал всех в тонусе.
Вот только все острее Егор чувствовал, что тренер вообще не воспринимает их как людей. Не интересны ему ни Егор, ни Коля, ни Митя, ни Катя с Лерой. Ему интересно, чтобы участник 1, участник 2, участник 3 вышли «на ринг» и взяли очередной кубок.
— А что в этом такого? — нахмурился Коля, когда Егор, путаясь в словах, всё-таки сформулировал свое впечатление. — Олимпиады, даже интеллектуальные, — это спорт. А спорт, как говорит мой папка, «соплей не любит».
— Да и потом, — вмешался Митя. – Ну, пусть мы ему не нужны. Может ты и прав, я не знаю. Но кубок-то ему нужен. С чего бы ему срывать свой же триумф? Не вяжется что-то у тебя, Егор.
И Игоря Викторовича писать в список подозреваемых не стали. Катя и Лера смотрели на Егора с жалостью. «Думают, что мне любви не хватает», — хмыкнул про себя Егор. Ему было обидно, что он не смог внятно объяснить мальчишкам, почему тренер вызвал его подозрения.
Да и сам он не понимал этого до конца. Нужно было время, чтобы разобраться в своих впечатлениях — а времени-то как раз и не было…
— Так, — подытожил Коля. — У нас три версии. Как предлагаете их «отработать», учитывая, что времени у нас меньше часа?
Глава 6
Светку решили проверить по телефону — номер за пару минут нашли через ребят из класса.
— Разыграем «подставную ситуацию», — предложил Коля. Звучало солидно, что это значило, никто не понял, но уточнять не стали — потому что разговор Коля взял на себя.
— Свет, — голос Коли был серьезным и даже скорбным. – У нас ЧП. Филька пропал. Ну да, наш талисман. Сшить похожего? Спасибо тебе большое, но у нас поезд через несколько часов. Ты наша последняя надежда. Дашь нам своего пингвина? Будет талисманом команды.
Коля рассчитывал на то, что странные правила олимпиады о невозможности замены талисмана известны только всем причастным. И оказался прав — Светка подлога не заподозрила и огорчилась совершенно искренне:
— Ой, Коль, у меня неделю назад купили пингвина. Так жалко… Я бы с радостью его вам дала. Вы бы хоть заранее предупредили!
— Всё-таки девчонки туго соображают, — подвёл итог Коля, повесив трубку. — Ну как мы её могли заранее предупредить, если у нас его СЕГОДНЯ украли?! Но теперь хоть понятно, что это не Светка.
По ответному молчанию он почувствовал, что сказал что-то не то. Посмотрел на ребят, наткнулся взглядом на хмурые лица Кати и Леры и понял, что вообще-то в их команде девчонки тоже есть…
Глава 7
— Как предлагаете проверять «мозгоправщиков» и Витьку? – оживленно спросил Коля, чтобы замять неловкость.
— Ну, к Витьке можно домой сгонять, он тут рядом живет, — предложил Митя. – Если надо, давайте я схожу.
— Сбегаю, — поправил Коля. Митька кивнул и хотел было уже бежать, но Егор остановил его:
— Ребят, в детективах всегда пытаются установить точное время преступления. Коль, почему ты думаешь, что Фильку украли сегодня? Давайте вспомним, когда его ТОЧНО видели последний раз.
Все стали напряжённо вспоминать. Потом Коля кому-то позвонил: «Серёж, привет, Коля. Слушай, когда твою Турломовскую грамоту в Зал славы вешали, Филька там был? Ага, спасибо».
— Говорит, был, — сообщил Коля ребятам. — Он ему сказал «спасибо», потому что уверен, что это Филька ему помог. Всё-таки школьный талисман, как-никак… Значит, позавчера Филька ещё был на месте. То есть украли его вчера или прям сегодня. Как, в общем, я и думал. Ну, давай, Мить, беги уже, время не резиновое.
Когда Митька выскочил из класса, Коля задумался.
— Ну а «Взрыв» как проверять? — озадаченно спросил он после паузы. — Их там сколько человек-то… Ко всем домой не набегаешься, да и адресов мы не знаем… Эх, жалко, в школьном музее камеру не поставили, сэкономили тогда… А так бы сразу было видно, кто Филю взял.
— Охранник! – выпалила Катя.
— Зачем Филя охраннику?! – оторопел Коля.
— Да нет же! Что-то мальчики туго соображают, — «ответка» была примитивной, но Катя выглядела довольной, — у охранника можно посмотреть журнал — кто из посторонних входил в школу вчера или сегодня. Они же на посту записывают всех.
Глава 8
Пока они объясняли охраннику, чего они от него хотят (Игорь Викторович демонстративно читал книжку и в разговор не вступал), вернулся озадаченный Митя.
— Витька в больнице, — с ходу выпалил он. — В инфекционной. Уже четыре дня. У него кишечное что-то, его бабушка сказала, но я забыл.
«Надо же, — подумал Егор. — А я даже не заметил, что его в школе не было. А еще Игоря Викторовича обвиняю, что ему ни до кого дела нет…»
— Так, Витьку вычеркиваем», — резюмировал Коля.
Тем временем охранник достал журнал и предложил кому-то одному (не всей толпе, конечно!) его пролистать. Вызвался, разумеется, Коля.
Катя и Лера отошли в сторонку и опять уткнулись в телефон.
Егор, извинившись, вышел на улицу. Присел на ступеньки лестницы. Оживление вдруг ушло, накатила усталость. Было ясно, что Фильку они найти не успеют. А значит, прощай, Питер, прощайте, сфинксы. Может, летом с родителями съездим.
И ещё он понял вдруг, почему не верит Игорю Викторовичу. За последние две недели Егор раз пять слышал от него в разных ситуациях: «Уж лучше бы отказаться от этого финала». Вроде как и в шутку Игорь Викторович это говорил или в сердцах, вот как сегодня с Филькой, но так настойчиво звучала у тренера эта идея…
…А ещё билась в голове Егора глупая и детская мысль: а Фильке сейчас не страшно? Егор одёргивал себя — не маленький уже, чтобы про игрушки думать, как про живые. Но вопреки этому взрослому и трезвому рассуждению всё просил и просил мысленно: ну пусть, пусть Фильку взял кто-то хороший…
На школьное крыльцо выскочили Катя с Лерой. Заговорили наперебой, так что Егор сначала даже не понял, чего они от него хотят.
Потом, наконец, разобрался. И не поверил своим ушам:
— Как снялись?! Почему?!
Оказалось, что Катя с Лерой залезли посмотреть график завтрашнего дня олимпиады. И, читая распределение команд по музейным зонам, вдруг поняли, что нигде не видят «мозговзрывателей». Тогда они позвонили «одному парню, который всегда знает всё» (Егор приподнял брови, но уточнять не стал) и выяснили, что «Взрыв мозга» уехал на какую-то межпредметную олимпиаду аж в Беларусь. В полном своем составе. И потому с питерской олимпиады они снялись.
— Да, — вздохнул присоединившийся к ним Коля. — Последние подозреваемые отпали. И в журнале охранника ничего интересного. Делегации разные были, несколько человек лично к директору ходили… Понятно, что клептоманов в мире хватает, но мы ни-ког-да не вычислим, кто взял Фильку.
Мимо них прошла баба Женя — чудесная, всеми любимая уборщица, заставшая ещё Анну Николаевну. Услышала последние слова Коли, остановилась:
— Это какого ж Фильку вы ищете? Анечкиного?
У Егора всегда теплело внутри, когда баба Женя так ласково называла покойную директрису.
Коля, который жил не эмоциями, а делом, быстро подтвердил:
— Да, того лисёнка, которого Анна Николаевна сшила. А вы знаете, где он?
…В литературе и кино такое называют «deus ex machina». Бог из машины. Это когда у героев всё не получается и не получается «разрулить» какую-то ситуацию, автор уже замучился сводить сюжетные линии — и тогда по его велению на них «обваливается» какой-то герой или обстоятельство, благодаря которому всё вдруг резко подходит к хэппи-энду.
В жизни такое тоже случается, на самом деле. Кто-то называет это совпадением, кто-то судьбой, кто-то говорит: «Бог помог».
Но как это ни назвать, оно точно бывает.
Так и сейчас баба Женя удивлённо взглянула на приунывших ребят и сказала:
— Конечно, знаю. У моей внучки Филька, дома. Со вчерашнего дня.
Глава 9
Баба Женя довела их до подъезда, сказала строго:
— Тут подождите. А то еще напугаете Настеньку. Она вас, поди, и не помнит никого.
Ребята покладисто остановились. И только Егор неожиданно попросился:
— А можно я с вами? Мне у вашей внучки кое-что спросить нужно. Я не напугаю её, не бойтесь. У меня же тоже младшие есть.
И баба Женя вдруг согласилась.
Через пять минут Егор вернулся. С Филькой в руке и очень задумчивый. Впрочем, на задумчивость его никто не обратил внимания. «Deus ex machina» настойчиво гнал всех к счастливому финалу, и главное было теперь не опоздать на поезд…
…Когда разместились на своих полках, к ним подсел Игорь Викторович: «Не вздумайте что-то читать или повторять сейчас. Что ваше — то ваше. Что не взяли — уже не взяли. Сейчас нужно выспаться, чтобы завтра быть в форме, поняли?»
Но они всё равно долго не спали. Катя с Лерой тихонько переговаривались и пересмеивались, Митя пытался читать с фонариком телефона какую-то книжку, а он, Егор, лежал и представлял, как завтра утром они выйдут на Невский…
Глава 10
И Невский был. И сфинксы. И Петропавловка (оказалось, что соревнования «на местности» проходили именно в ней).
И, как ни странно, кубок тоже был. Не за первое, но за второе место. Девчонки обнимались, Коля пытался сохранять солидность, Митя с Егором стояли и улыбались как дураки.
— А ты в нас верил? — почему-то шёпотом спросил Егор.
—Честно? Не, — ответил счастливый Митя. – Мне кажется, мы ещё до такого уровня не дотягиваем.
Но по факту — дотянули же.
— Филька помог, — уверенно заявила Катя. И шутливо-сурово добавила, обращаясь к Егору, — даже если кто-то и не верит в талисманы.
Игорь Викторович поздравил их сдержанно, но видно было — тренер очень доволен. Ну, прямо светится весь. Не случайно же он предложил даже пойти за его счёт в Гранд-макет — дорогое, надо сказать, удовольствие.
И когда все зачарованно, как маленькие, смотрели на миниатюрные домики, речки, мосты, Егор понял, что больше не может терпеть, подошел к тренеру:
— Игорь Викторович, можно вас на минутку?
Тот удивился, но кивнул, отошел с Егором в сторону. Стоял спокойный, уверенный в себе. Успешный тренер успешной команды. И даже не изменился в лице, когда услышал вопрос Егора:
— Игорь Викторович, почему вы не хотели, чтобы мы ехали на эту олимпиаду?
Глава 11
— Домыслы твои, Егор, пусть домыслами и останутся, — немного лениво проговорил, наконец, тренер. — Как мог я не хотеть, чтобы вы ехали, если я подавал заявку, я вас к олимпиаде готовил? Я понимаю, ты устал, переволновался. Но приписывать людям свои мысли всё же не стоит…
…Егор присел на корточки, чтобы не смотреть на Настю с высоты своего роста, сказал доверительно, как он говорит с Венькой или с Лизой:
— Привет! Я учусь в той школе, где твоя бабушка работает. И очень-очень люблю Фильку. Я так испугался сегодня, когда мы его не нашли на месте. А потом твоя бабушка сказала, что он у тебя. Как здорово, что он побывал у тебя в гостях! Ты сама догадалась его взять к себе?
Настя улыбнулась так смешно, растянув губы чуть не до ушей. Посмотрела доверчиво:
— Я с бабушкой пришла помогать, потому что мне в садик нельзя ещё.. у меня сопли и кашель… И мне было очень скучно там, а потом я узнала, что Филе тоже скучно, потому что с ним никто не играет… и я решила, что буду его любить и с ним играть всегда, и пусть он живет у меня…
Егор тихонько вздохнул. Все понятно было — Насте, как и ему, понравился смешной лисенок, и она быстро придумала объяснение, почему она может его забрать. Лиза и Венька точно такие же — уже не счесть, сколько его вещей к себе перетаскали, и каждый раз с очень убедительным объяснением…
Но для проформы Егор всё-таки уточнил:
— Ты сама поняла, что Филька скучает?
— Не-е, — Настя опять широко улыбнулась, — сама бы я не увидела его даже, он же высоко… Мне дядя сказал.
И испуганно отпрянула, когда Егор, распрямившись от неожиданности, спросил полушепотом:
— Какой дядя?!
Глава 12
Убедить Игоря Викторовича в том, что Егором руководят не домыслы, а факты, удалось довольно быстро. Тренер удар принял достойно, усмехнулся даже:
— Недооценивал я тебя, молодец. Мощная аналитика. Настоящий олимпиадник.
Потом помолчал, сказал уже без бравады, но с каким-то равнодушием в голосе:
— Не хотел, чтобы вы ехали, потому что вы, на самом деле, слабаки как команда. И выигрывали потому, что я ставил вас на олимпиады такие же слабые, вам под стать. А на эту олимпиаду вас директор скомандовал записать. Отборочный тур не такой сложный был, но финал вы точно должно были провалить. А это — удар по моей репутации. Серьёзный причем.
— Да директор вам простил бы, ведь столько побед было! — не согласился Егор. Игорь Викторович фыркнул презрительно:
— Меня вообще не интересует ваш директор. С сентября меня приглашают в…
И назвал запредельно крутую школу, частную — Егор знал её, потому что ребята из неё практически всегда были на верхушках рейтингов олимпиад.
— Ты понимаешь, что для меня значил бы ваш провал? У тренеров этой школы не бывает, не должно быть проигрыша.
Помолчал и добавил устало:
— Поэтому мне надо было, чтобы вы снялись с финала по техническим причинам. Внучка Евгении Филипповны казалась удачным вариантом. Жаль, что она проболталась.
— Я никому не скажу, — зачем-то пообещал Егор.
— Да как хочешь, — пожал плечами Игорь Викторович, — Я сам на днях напишу заявление. Олимпиад в этом году больше не будет, так что вряд ли директор будет против.
Егор стоял и искал какие-то слова. Почему-то неправильно было вот так расставаться. Всё-таки это был человек, который два года готовил их к олимпиадам. Которому они доверяли. С которым делили горечь поражения и радость побед.
Вот только… делили ли?
— Давай уже заканчивать наш «разговор по душам», — прервал его мысли тренер. — Иди досмотри макет. Скоро поезд.
И отошёл первый.
И так и не получилось у Егора спросить самое главное, хотя и непонятно зачем нужное: «А мы-то… мы для вас что-то значили?».
Может, и хорошо, что не получилось.
Глава 13
Первый раз кубок в Кабинет славы ставили без тренера. Были только директор, завуч и их школьный фотограф Денис. И незнакомый мужчина в неловко сидящем пиджаке. Егор посмотрел на него мельком, удивился, но потом отвлёкся, потому что именно ему, Егору, поручили посадить на место Фильку. Егор поднялся по стремянке, последний раз ласково коснулся хвостика лисенка: «Не грусти тут. Будут еще олимпиады». И мысленно охнул: будут ли? Кто их теперь будет тренировать?
И, словно отвечая на его вопрос, директор откашлялся и сказал: «Именно сегодня, когда ваша команда вновь не посрамила честь родной школы, хочу представить вам Ивана Владимировича, вашего нового тренера… Думаю, вы уже знаете, что Игорь Викторович по личным обстоятельствам больше не сможет у нас работать».
Ребята уже знали. Игорь Викторович специально пришёл к ним в школу на следующий день после возвращения из Питера, вручил каждому по шоколадке, обнял, сказал какие-то добрые прощальные слова. Егор оттаял, обругал себя за то, что вот, всегда думает о людях плохо: конечно же, и тренеру тяжело с ними расставаться, всё-таки два года вместе. А потом случайно встретился с Игорем Викторовичем глазами — и даже вздрогнул немножко: таким холодным и отстраненным был взгляд учителя. Как будто он поставил галочку на пункте «расстаться красиво» и мысленно уже тренирует ребят той самой, престижной школы.
Иван Владимирович, представленный директором, улыбнулся неловко, сказал, что у него не так много опыта в подготовке к олимпиадам, но он всегда хотел этому научиться. Ребята были этим признанием немного озадачены, но каждый решил, что директору всё же виднее, кого ставить им в тренеры. И, последний раз посмотрев с гордостью на свой кубок, они заторопились на урок.
Глава 14
А потом были каникулы. И море. И футбол с друзьями с утра до ночи. И новые книжки. И Дашка, которую он встретил в лагере, но, казалось, знал всегда.
Первое сентября наступило неожиданно — и в школу ну совсем не хотелось. Но потом Егор охнул: Филька! Все лето в Зале славы, один-одинёшенек! А он, Егор, даже не вспомнил о нём.
В Зал славы он успел перед линейкой. Заскочил и удивленно замер: на стремянке стоял незнакомый мужчина и что-то делал с Филькой.
«Да что же они, повадились теперь его воровать?!» — от внезапной ярости Егор даже не знал, что делать — стащить мужчину с лестницы? Треснуть его прямо там, на верхотуре? Заорать на всю школу?
Мужчина услышал шум за спиной, обернулся, улыбнулся знакомой растерянной улыбкой: «Привет. Ты Егор, кажется? Вот, возвращаю Фильку… Брал его на лето. А то как он тут, один…».
И Егор понял, что никакой это не незнакомый мужчина и не вор, а тот самый новый тренер.
И ещё он понял, что теперь все обязательно будет хорошо и правильно. Потому что только очень-очень хороший человек знает, что Фильке тоже бывает одиноко. Такой человек, как Настя бабы Жени. Или как вот этот тренер.
А когда все становится хорошо и правильно, то любое чудо воспринимается как закономерность.
И поэтому Егор совсем не удивился, когда тренер добавил чуть виновато:
— Понимаешь, когда мама шила Фильку, я ей помогал немножко. И поэтому мне кажется, что я за него в ответе. Так бывает, знаешь?
А с портрета на стене на Егорку по-прежнему смотрели веселые, чуть прищуренные глаза Анны Николаевны: «Что, Егорка, познакомился с моим Ваней? Помоги, пожалуйста, моему малышу».
И Егор тихонько улыбнулся в ответ, и Анне Николаевне, и тренеру. И сказал:
— Я знаю, что так бывает. Я тоже очень люблю Фильку. Пойдёмте, я вам покажу школу, хотите? Мы будем сегодня заниматься? Я вам всё расскажу.